В долинах Рингваака [Рыжий Лис] - Чарлз Робертс

Но вот, сделав очередной круг и с разгона налетев друг на друга, чтобы вновь схватиться, они вдруг замерли на месте, увидев перед собой странные, чудовищные следы. Это были следы снегоступов. Жадно обнюхав их, лис и лисица убедились, что следы эти несвежие — они были проложены уже несколько часов назад. Испытывая немалое смущение, лисья пара стала тщательно обследовать их. У какого живого существа, обитающего здесь, в такой глуши, где все звери хорошо известны, могли быть такие колоссальные лапы? Но раз такое существо есть, необходимо разузнать об этом чудовище все, что возможно, дабы избежать с ним всякой встречи.

Принюхиваясь к следам и с особой тщательностью обследуя их в середине, где снег был продавлен глубже, лис и лисица уловили запах человека — это чрезвычайно озадачило их, ибо они знали, что ноги людей оставляют совсем другой отпечаток. Рыжий Лис определил следы еще более точно: он понял, что они принадлежат его заклятому врагу, ужасному властителю огня, грома и смерти — Джэйбу Смиту. Вскоре лис сообразил, что эти гигантские следы мог оставить лишь какой-то предмет, приделанный к ногам Джэйба Смита. Но для чего Джэйб Смит увеличил свои ноги до таких чудовищных размеров, с какой целью? Этого Рыжий Лис решить не мог. Однако Рыжий Лис хорошо знал, что повадки людей таинственны, и он удовлетворился этим общим соображением. Сейчас лисью пару интересовало одно: куда же эти следы ведут? Что здесь человек делал, чего он искал?

Всякие игры были немедленно оставлены, лисы пошли по следу, пошли осторожно, прислушиваясь к каждому шороху. Следы вели в самые отдаленные и глухие урочища охотничьей округи лисицы. И вот они оборвались, встретясь с хорошо заметным старым следом лисицы — тут была ее обычная охотничья дорожка. Снег здесь был изрыт и истоптан, а в том месте, где узкую лисью дорожку с обеих сторон окаймлял густой кустарник, валялась мерзлая куриная голова. Рыжий Лис, несмотря на всю свою природную бдительность, кинулся было вперед, чтобы обнюхать куриную голову, но его подруга, у которой уже было давнее, полузабытое представление о капканах, оттолкнула его столь решительно, что лис сразу почувствовал какую-то неведомую опасность. И только тогда он заметил, что под куриной головой и вокруг нее не видно никаких лисьих следов. По всей вероятности, они были засыпаны, прикрыты снегом. Пока он обдумывал этот зловещий факт, лисица начала осторожно красться вперед; всякий раз, прежде чем поставить лапу, она тщательно обнюхивала снег. Лис смотрел на нее с огромным интересом, понимая, что ей известно нечто такое, чего он, при всем своем опыте и охотничьем мастерстве, не знал. Через несколько секунд лисица остановилась и обнюхала весь снег вокруг куриной головы. Теперь она выказывала уже не просто осторожность, а прямо-таки робость, и Рыжий Лис осознал, что под снегом находится действительно нечто ужасное. Еще несколько мгновений — и хитрая лиса уже скребла и царапала снег, откидывая его легкими, ловкими движениями. Вот она, расчистив снег, уже отрыла небольшой, темный, грозный предмет, сделанный из какого-то твердого, холодного вещества — Рыжий Лис не раз видел, что из такого именно вещества было сделано множество вещей, служивших человеку. Разгребать снег, прикрывавший середину капкана, мудрая лисица не осмелилась, она не позволила вмешаться в это дело и Рыжему Лису. Но она дала понять ему, что лежавший в снегу предмет — одно из самых коварных и убийственных ухищрений, к каким прибегает это непостижимое существо — человек — в борьбе против диких животных. Она заставила его усвоить и другое: когда такая сверхъестественная благодать, как куриная голова или иное лакомство, прельстительно лежит прямо на лесной тропинке, это означает, что где-то в непосредственной близости непременно поставлен капкан. Оставив предательский темный предмет неприкрытым для того, чтобы никто из лесных зверей не попал в ловушку, лисья пара вновь двинулась по следу снегоступов — ей хотелось выяснить, какие же еще каверзы подстроены против них человеком.

Лисицы прошли совсем немного, как вдруг их заставил остановиться шум какой-то возни и борьбы. Звуки летели навстречу лисицам. Это были таинственные и в то же время страшные звуки, словно бы где-то молчаливо сражались насмерть свирепые сильные звери. С величайшими предосторожностями лисья пара продвигалась по следу снегоступов дальше и внезапно увидела ужасающую картину.

Зверолов поставил здесь большую петлю из медной проволоки и тут же за петлей, под кустом, усадил мертвого зайца, который казался совсем живым. Этого-то зайца увидела пробегавшая мимо голодная рысь — огромный сильный самец. Заяц, по мнению рыси, проявлял очевидную беспечность, а тонкую светлую проволоку петли, скрытую в еловых ветках, рысь не заметила. Припав к земле, бесшумно, как тень, с горящими холодным огнем огромными круглыми глазами, она подкрадывалась все ближе и ближе к зайцу, чтобы внезапно наброситься на него. Вот уже она взметнулась в могучем точном прыжке. Когти ее широких лап вонзились в мертвого зайца. Но в тот же миг рысь почувствовала, как что-то с силой сжало ей горло и стало душить.

Забыв думать о добыче, огромная кошка с испуганным шипением прыгнула в сторону. Она не видела ни малейшего признака того врага, который неумолимо держал ее за горло. Это так перепугало рысь, что сразу исчезла вся ее прирожденная отвага. При втором прыжке шею ее вздернуло вверх и стиснуло столь сильно, что она уже не могла ни рычать, ни шипеть, — и враг, наконец, оказался перед ее глазами. К изумлению рыси, это была всего-навсего безобидная белая березовая палка — такие палки рысь много раз видела около лагерей лесорубов. Она не могла понять, почему палка проявляла по отношению к ней такую враждебность, такую ужасную злобу.

Первоначально рысь пыталась бежать, но палка, к которой была прикреплена петля, подскакивала и, неотступно следуя за рысью, затягивала ей шею все сильнее и сильнее. Тогда, потеряв от ярости последний рассудок, рысь повернулась и прыгнула на палку, терзая ее своими зубами и когтями. Палка не оказывала никакого сопротивления, но все время с ужасающим постоянством сдавливала рыси шею. Борясь за каждый глоток воздуха, который она судорожно хватала раскрытой красной пастью, рысь села наземь, глаза ее выскакивали из орбит.

В эту-то минуту и подошли сюда лисы — они сели под кустом и с удивлением смотрели, что происходит. Рысь они ненавидели, но это непостижимое нападение на нее повергло их в изумление и ужас: ведь за ним крылись какие-то враждебные силы, которые невозможно было понять, невозможно осмыслить.

Тонкая петля на шее рыси, врезаясь за челюстями, затягивалась все туже, меркнувший от удушья мозг зверя уже был бессилен измыслить какой-либо спасительный маневр. Более разумное животное в таком положении смирилось бы, признав свою беспомощность. Но рысь прилагала бешеные усилия, желая вырваться из плена. А вдруг эта палка, подобно собаке, не умеет лазать по деревьям? И рысь бросилась на ближайшую сосну, но палка не отставала от нее, сжимая горло с каждой секундой все крепче и крепче. Рысь взобралась на большую ветку и села там, но палка, раскачиваясь, торчала тут как тут, прямо под нею. В глазах рыси уже закружились и луна, и снежные сугробы, и черные стволы деревьев — закружился весь мир, ее распухший язык вывалился из пасти. В совершенном отчаянии рысь еще раз бросила взгляд на раскачивающуюся палку и прыгнула на другую развилину ветки.